НОВЕЛЛА СЕМЬДЕСЯТ ВТОРАЯ (окончание).

                Последняя гастроль артиста.

Самое смешное было не в этом. В утвержденном министерством культуры РФ и официально опубликованном тексте Гриши Горина, который я не позволил себе редактировать, есть такие русские словца и выраженьица, что об «просрать» и не снилось.

Ну, например: Князь-Папа, начальник шутовской команды, куда  попадает с подачи Великого Князя Александра Даниловича Меньшикова гвардеец Балакирев, отсматривает новую шутейную программу, по исполнении коей говорит шутам, буквально, следующее (напечатано в журнале «Современная драматургия!): «Вот что, робяты! Что вы мне тут показали, это полная херня! Я так ни  разу и не улыбнулся!»

Горина я не знал. Но с ним был знаком мой хороший друг, у которого тоже был в панах «Шут Балакирев». И однажды он спросил Гришу, как это прошло. Горин ответил: «Старик! Ты дикий человек! Неужели ты не знаешь, что в толковом словаре Даля, исконно русская буква «Х» называется «Хер»!

Представляю Вашему вниманию копию из словаря Даля: «Толковый словарь живаго великорусского языка. Буква Х.

«Х, согласная буква хер, в церк. азбуке 23-я, а в русской 22-я; в церк. счете, под титлою знач. 600». 

 

      Всё официально. Как у англичан «h»  обозначают как «Эйч». Не вижу большой разницы, - подытожил Горин.».

Вот и я не вижу. 

В начале очередного сезона, мне позвонил новгородский директор и попросил на недельку подъехать в Великий и подготовить «Шута» к ярославскому ежегодному ярославскому театральному фестивалю.

Мы приехали в Ярославль ночью. Вечером играли спектакль, с которым завоевали очередную вазу в качестве приза, ну и немножко министерской премии, так же последней в моей карьере.  Директор ярославского театра предложил мне на следующий сезон поставить «Шута» у него в Ярославле. Я,  разумеется, согласился. Но, к несчастью, через месяц директор схватил инфаркт, и его не стало. А мы не в Японии, где человек может умереть, а его проект, если уж он запущен, бессмертен и будет осуществлён при любом раскладе.

И ещё одна малюсенькая деталь, из которой я понял, что в Ярославле в то время и при том директоре был поистине живой театр. Я зашёл театральный в буфет выпить чашку кофе. И вдруг вижу: к барной стойке из фойе совершенно спокойно направляется мышь!! Мышь подходит к стойке, становится на задние лапки и ждёт. Буфетчица любезно отстёгивает ему кусочек сыру, серый  по-мышьи говорит «спасибо», и с сыром удаляется к себе в норку! Вот это театр, это жизнь!

До следующего понедельника.