НОВЕЛЛА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ (окончание).

                                               Восхождение.

              Довольно быстро я понял что, скорее всего,  это диабетическая кома. Но,  убей меня Бог, будучи хирургом, никак не мог вспомнить, в чем разница между «много сахара в крови - мало сахара». Симптомы, свински, похожи.

Я потребовал принести мне бортовую аптечку. Ее содержимое повергло меня в ужас. Не буду утомлять Вас подробностями, но, кроме баллона с кислородом, одного шприца(!!!), и трех ампул, в одной из которых было 20 граммов глюкозы, а в остальных - не буду вас утомлять - не было ничего полезного!!!!!!! Аэрофлот, мать их так! (Справедливости ради надо сказать, что сегодня ситуация кардинально иная).

И  тут я вспомнил! Если при недостатке сахара, если  ввести инсулин – это почти гарантированный коллапс, и приземлиться с живым пациентом шансов, практически, ноль.  А если при избытке глюкозы добавить ещё сахара, при удаче,  имеешь три-четыре часа форы на инсулиновую  коррекцию.

Я схватил шприц и попытался набрать в него глюкозу. Но при этом оказалось,   что я оставил очки в своем салоне  и, как идиот,  тыкал иглой мимо горлышка ампулы.

Неожиданно из-за моего плеча возникла пожилая женщина.

- Доктор, - сказал она. – Позвольте мне.

-  А вы ещё кто такая, - хрюкнул  я.

-А я операционная сестра в институте Бехтерева, - спокойно сказала она. - Да Вы не волнуйтесь, доктор, я же понимаю, что Вы ничего не видите без очков! Короче, она моментально сделала  всё, что было нужно, и туша прямо  «на игле», как говорят у нас, медиков, порозовела и стала нормально дышать.  Бог миловал, я угадал, как и много лет назад  при катастрофически сложных родах в поезде посреди чистого поля.

- Ну, как ты, - спросил я.

 -Р-р-р… - ответила ожившая туша.

Я побрёл в конец самолета, и рухнул  спать…  Но какое там, к свиньям, «спать»!  Адреналин играл, сердце колотилось, и я стал подумывать о том, что хорошо бы и для меня нашёлся  на борту реаниматолог.

В этот самый момент открылась занавеска между салонами, и там возникла спасенная мною «туша». Она медленно шла по салону в мою сторону, разглядывая спящих пассажиров.

Добравшись до моего места, она остановилась, нависла надо мной весом всех своих двухсот с лишним килограмов, и голосом, на две октавы ниже человеческого, прохрипела:

- Ты меня реанимал?!!

-Я! – пискнул я,  понимая, что пришёл трендец котёнку!

- Пошли! – сказала туша и двинулась в обратный путь по салону.

Я понуро поплелся вслед за  ней.

В салоне бизнес класса был накрыт столик, около которого сидели свободные члены экипажа. На столике стояла водочка,  коньячок «Наполеон», икорочка, рыбочка...  Да что там говорить, вы же понимаете – брателло!

Садись! – сказало Оно.

Я послушно сел.

Оно налило мне стакан «Наполеона» с горбом и сказало:

- Пей!

- Ты с ума сошёл, сказал я. -  Я две ночи не спал, сходу откину копыта!

- А ты не менжуйся, - сказало брателло. – Я тебя отреанимаю по высшему разряду!

Что оказалось.  А оказалось, что это чудище вовсе никакой не брателло, а врач-реаниматолог, профессор, доктор медицинских наук, который летел из Москвы с какой-то там научной конференции. У него, действительно, был диабет – тут я попал в яблочко. Перед отлетом он с коллегами позволил себе лишнего.  Ну, а дальше… Дальше вы уже всё знаете.

С тех пор я навсегда зарёкся судить о человеке по внешности. А с «брателлой» мы стали большими друзьями на долгие годы.

До понедельника.