НОВЕЛЛА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ (окончание).

                            Как я был ветеринаром. 

 Итак, Кацман приказал добыть собаку на роль больной собаки! Сказано – сделано! Моя сестра как раз стажировалась в Санитарно-гигиеническом институте, где был отличный виварий. Договориться об аренде хвостатого было не сложно. Мы с Хайруллою приехали в институт, где...

...где нам выдали милейшего Шарика, снабдив его блестящей характеристикой.     

Оказывается, рыжий Шарик уже «играл» в двух фильмах! При этом ни Хайрулла, ни я  не догадались взять  с собой поводок или цепочку, и, как только Шарик вышел из клетки, он моментально ускакал гулять по территории. Поимка его заняла не менее трех часов.

К тому времени, когда мы с торжеством доставили Шарика к месту событий,  даргинцы построили для него во дворе шикарный дом, где он и жил всё то время, что в репертуаре Учебного театра  шёл спектакль.

Проблема возникла на генеральной репетиции. Жизнерадостный Шарик, который по задаче роли должен был едва волочить лапы, моментально прыгул в партер, подскочил к Кацману и лизнул его в нос!

- Сеня! – заорал Кацман. – Вы кого мне привели!?

- Собаку, - сказал я.

- Это не собака, а чёрт знает что! Она должна болеть!

- А  как я её заставлю болеть? – наивно спросил я.

- Вы же врач, чёрт бы вас подрал! – Ну, поставьте ему в попу какой-нибудь успокоительный укол!  (Термин «поставить  укол» не вполне корректен, но тут я цитирую.)

- Но, я же не ветеринар! Откуда я знаю, чем успокаивают собак?! Одну кошку на флоте я уже угробил…

- Сейчас я угроблю вас, - зарычал Кацман.  Сперва выгоню с курса, а затем угроблю! Нет, сперва угроблю, а потом выгоню! Нет…

Я понял, что сопротивление бесполезно. Купил шприц и ампулу димедрола (это бы я сделал для человеческого  больного)  и всадил кубик в зад бедняге-Шарику.

Как «слоне» дробина! Шарик скакал ничуть  не менее радостно и всё время норовил добраться до носа Мастера! Мастер рассвирепел, но рассвирепел и я. Схватил барахтающего Шарика за хвост и влепил ему еще два кубика димедрола. Человеку этого хватило бы для сладкого  трёхсуточного сна. Кроме того, я обмотал бинтами  брюхо бедной собаки, чтобы всё выглядело, как нельзя более трагично. Через двадцать минут эффект превзошёл все ожидания. Шарик, качаясь, как последний алкаш, выполз на сцену и немедленно заснул. Его «хозяин», Хайрулла, изобразил полное отчаяние, решив, что собака откинула лапы. Он гладил Шарика, целовал его, плакал над ним натуральными слезам и, в конце концов, взгромоздил к себе на закорки и под гул оваций унёс «хоронить».  Успех было полный.

- Ну вот! – сказал мне после "генералки" довольный Кацман. – Надо только постараться и вспомнить чему вас учили.  Это же театр, а не какие-нибудь там ваши  фигли-мигли и  мыши недорезанные! 

До следующего понедельника.