НОВЕЛЛА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ (окончание).

                                   Кавказ дело тонкое!

А  эта история произошла уже с непосредственным моим участием, с Кацманом и с  теми же даргинцами где-то уже через год-полтора. Аркадий Иосифович всю жизнь мечтал купить машину, поэтому работал везде, где можно было подзаработать. Причём везде делал это честно, на  всю катушку. Наконец, всё было готово. 

Он уже закончил курсы вождения (как он сдал экзамены – ума не приложу, потому что Мастер и тачка, как и знаменитые «гений и злодейство»,  были  – «две вещи  несовместные»!) Оставалось только купить «пятёрку».  А до этого счастливого дня, иногда ему давал зарулить свою машину во двор учебного театра, его большой друг, зав. кафедрой сценической речи, профессор Д.  И вот, выхожу я как-то из главного здания ЛГИТМиКа, которое находится  напротив учебного театра, и вижу следующую «картину маслом».  Учитель за рулём жигуля профессора Д. гордо заезжает под арку. А в это же самый момент по тротуару, который проходит мимо арки, идут трое подивыпиших майора-летуна. Аркадий Иосифович, занятый заруливанием, замечает их с опозданием. А человек он был, как я уже вам докладывал, нервный и к рулю совершенно непригодный. И вот, вместо того, чтобы нажать на тормоз и пропустить «летунов», которые имели право преимущественного прохода, поскольку  шли по тротуару, Кацман, перепутав педали, жмёт на газ и с воплем: «Куда прёте, уйдите, уйдите!» - врезается  в каменный надолб, при этом, задев крылом одного из весёленьких вояк. Ничего страшного ни  с машиной, ни с Учителем, ни с офицерами не произошло – скорость-то всё равно была мизерная. Но «летуны» сочли это неуважением к ВВС России, вытащили Учителя из машины и поставили ему хороший фингал под глазом. После этого они, удовлетворенные местью, дошли до улицы Рубинштейна и, скрылсь  за углом. Описываю я  это довольно подробно, но всё произошло столь стремительно, что я не успел даже сразу сообразить, что к чему, а стоял, раскрыв рот, и созерцая происходящее. В этот момент из  здания вышел Хайрулла! Его реакция, в отличие от моей, была мгновенной.  Он глянул на Учителя,  схватил меня за ворот, и проревел: «Кто?!!»

- Да понимаешь,  Хайрулла, - растерянно пролепетал я. – Какие-то три поддавших летуна…»

- Где, - загремел Хайрулла так, что лопнуло стекло в двери.

 Я, онемев, указал в сторону улицы Рубинштейна.

Хайрулла исчез за дверью института, и через 15 секунд оттуда вылетела свора  озверевших даргинцев, которые  моментально исчезли за углом указанной улицы.  

 

Первым опомнился Кацман, вытиравший до этого момента кровь с лица!

- Сеня! – рявкнул он. – Вы что, с ума спятили! Они же их убьют!! Бегите, остановите!

Легко сказать, «бегите».  Хоть я и был перворазрядником  по бегу, но – был!!

Короче -  весть институт стоит на ушах.  Люди бегают. Телефоны звонят.  Кацман рвёт на себе остатки волос.  Наконец, в кабинете у ректора (да, да, того самого!) раздается звонок из ближайшего отделения милиции.  Оказывается, джигиты отловили каких-то трех офицеров, на всякий случай,  дали им пару раз по морде,  повязали и принесли в отделение милиции.  Менты с трудом поняли, кто есть кто,  и что вообще случилось, но,  наконец, разобрались и нашли нужный телефон. Кацман швырнул меня в машину профессора Д., и, на этот раз, слава Богу, за рулём был  сам профессор, который быстро доставил нас к месту дознания.  Мы увидели полностью обалдевших ментов, насмерть перепуганных вояк и разъярённых даргинцев.

Не  глядя  на  Учителя, Хайрулла, обращаясь ко мне,  просипел: «Эти!!»

- Да нет, Хайрулла, -  совершенно искренне проблеял я. – Погоны не те, да и…

-Точно? – грозно вопросил Хайрулла.  Но я уже опомнился.

- Да я же тебе ещё возле института сказал, - заорал я, - что те были «летуны».  А эти… Ты что, не видишь?! Они же медики, как и я! У них  же змея в эмблеме!

Хайрулла немного подумал и спокойно сказал: «Ну, тогда извините, офицеры! Приглашаем вас в ресторан на мировую».

К счастью, ребята-медики были с хорошим чувством юмора. Мы вместе пошли в кабак, где превесёлой выпивкой и закончилась эта трагикомическая  история.

И небольшое дополнение.  Аркадий Иосфович всегда с гордостью и понтом приезжал на своей новенькой «пятерке» в институт. Георгий Александрович Товстоногов на своем белом «мерсе» тоже приезжал часто. Кстати, первый белый «мерс» был в России у Товстоногова, второй – у Высоцкого!  Водилой мэтр был такого класса, что, полагаю, дал бы фору Шумахеру. Однажды, когда «мерс» Мастера был на профилактике, он приехал на такси. И вот,  выходят из института Кацман и Товстоногов.  Аркадий Иосифович гордо говорит: «Георгий Александрович, садитесь, я  Вас  подвезу!»

Шеф с сомнением оглядело «пятерку», затем, Кацмана и, наконец, садясь в машину, обречённо произнёс: «Аркадий!! Нэ убей!!» Так и уехали.

До понедельника.