НОВЕЛЛА ПЯТНАДЦАТАЯ (продолжение)

                                                            Иерихонский вокал.

  Во втором туре необходимо было не только читать, но и петь, и танцевать.Что касается пения – тут было всё в порядке.  А вот танец…   Если вы ещё помните по одной из предыдущих новелл, гениальный  Учитель сценического движения Ч.,  в  студию которого я три года ходил еженедельно и который тоже сидел в комиссии, называл меня танцующим шифоньером! Но и тут я не оплошал.

Все, конечно, пели «Подмосковные вечера», или «Я люблю тебя, жизнь!». Я же, по своей наглости, изловчился приготовить сложнейшие в исполнительском плане куплеты цыгана Трепло из оперетты Доменико Модуньо «Чёрный дракон». Как опять же, в басне Ивана Андреевича: «...достали нот, баса, альта…». Я достал нот! Каждому из нас предоставляли на 20 минут аккомпаниатора из студентов находящегося поблизости музыкального училища, чтобы по-быстрому прорепетировать номер перед предъявлением его экзаменаторам. Я попросил своего мальчика-пианиста вычеркнуть из нот длинные проигрыши между куплетами, а сразу переходить в модуляцию следующего, чтобы успеть показать побольше  своего «искусства», включая зажигательную пляску в финале.  Мальчик кивнул, и мы вошли в зал.  Увидев меня, комиссия оживилась – запомнили, черти, «Ворону и курицу»! Я же кивнул таперу и  лихо начал: «Я - герой, ты – герой…»   ну, и что называется,   «помело»!

То, что меня не остановили после первого куплета,  придало мне сил, и я ещё бодрее продолжил:  «...славный Рим покорим мы в теченье первых суток…!».  А уж после  триумфально третьего куплета, который я, предвкушая оглушительный успех, проревел, как  Труба Иерихона, я пустился в такой пляс, что прибежал вахтер с первого этажа! И вдруг я заметил, что комиссии-то за столом нет!!! От удивления я остановился и посмотрел на тапера. Тот в ужасе поднял руки  вверх, как будто я крикнул ему: «Хальт! Хенде хох!».  Последовала немая сцена, как в известной повести Джерома К. Джерома  «Трое в лодке», где Гаррис поёт комические куплеты под аккомпанемент нервного тапёра. Я перевёл растерянный взгляд на пустующий стол и вдруг обнаружил что все, без исключения, члены комиссии валяются под ним, держась за животы и гомерически хохоча.  Отсмеявшись, Георгий Александрович, с присущим ему юмором и небольшим грузинским говором,  объявил: «Смэшно, значит, уже нэ бэзнадёжно. Идите, готовьтесь к третьему туру!» Я вышел счастливый,  но совершенно растерянный, не понимая, чему обязан такому фантастическому  успеху.  За мной вышел  великий движенец Ч.  Закрыв за собой дверь, он «хрюкнул» и, всё ещё держась за сердце и живот одновременно, сказал: «Ну, ты не только шифоньер, но еще и Чарли Чаплин!»  После этой реплики он степенно  удалился в аудиторию.

Что же оказалось? А все было очень просто. Мой аккомпаниатор совершенно забыл, что проигрыш между куплетами надобно опустить, и после первого куплета начал лабать не  второй куплет, а именно длиннющий  проигрыш.  Я же,  в зашоре, ничего не видя и не слыша, понёсся  исполнять модуляцию второго куплета! К третьему мы расходились с тапером  в такой степени, что он, в ужасе, бросил клавиши.  Когда же я, в полной тишине, пустился в свой зажигательный танец…  Ну, вы понимаете… Несмотря, а возможно, именно благодаря моему чудовищному ляпу, я прошёл дальше. К этому времени, конкурентов уже оставалось вчетверо меньше.

Окончание следует.

До понедельника.